И вот теперь Лотэсса, привыкшая к тому, что весь мир просто обязан понимать эларскую речь, с удивлением обнаружила, что Дайриец, оказывается, знает латирский язык. Саму ее, как и других детей благородных семейств, из иностранных языков обучали только валэйнскому, ради великих поэтов прошлого, как уроженцев Валэйна, так и многочисленных подражателей, единодушно признавших валэйнский языком высокой литературы. Ладно, она — девушка, но и из мужчин, окружавших ее, никто не владел латирским. Ни отец, ни брат, ни оба Таскилла, ни Ильды. А ведь Латирэ — самое сильное и процветающее государство на материке после Элара и Дайрии. А Его Величество Валтор Дайрийский, интересно, зачем учился латирской речи? Все-таки планировал рано или поздно захватить Латирэ? Или для того, чтобы дипломатические отношения поддерживать? В любом случае лишними знания такого рода не бывают. Интересно, чего король хотел от слуг?

Ответ на этот вопрос Тэсса получила довольно скоро. Малтэйр вошел в комнату в сопровождении миловидной загорелой девушки, державшей в руках женскую одежду латирского покроя. Сам король тоже был одет на местный манер. Впрочем, мужской наряд не столь разительно отличался от тех, к которым она привыкла. Разве что ткани были легче, брюки и рукава рубашки — шире, а сапоги — короче.

— Я взял на себя смелость озаботиться вашим одеянием, — сообщил Дайриец, явно забавляясь растерянностью своей невесты. — К демонам это ужасное сантэрское платье, успевшее мне надоесть не меньше, чем вам. Уверен, в латирском наряде вы будете смотреться куда лучше.

Тэсса стояла молча, пока король не отпустил служанку, а затем осторожно взяла в руки странный наряд и начала изучать его. Темно-синяя удлиненная блуза, плотно облегающая фигуру, с широкими, почти прозрачными рукавами, собранными у запястья. Такого же цвета широкие брюки, затягивающиеся у лодыжек с помощью лент. Вроде как даже красиво, по крайней мере, неизмеримо красивее, чем нелепое сантэрское убожество, тут Малтэйр прав. Но, богини, сама мысль о том, чтобы надеть брюки, казалась столь вызывающей, что девушка просто не могла с ней примириться.

— Что ж, — сказала она после довольно долгого раздумья. — Пожалуй, я попробую смириться со столь необычным нарядом, по крайней мере, заставлю себя его надеть. В конце концов, после сантэрского берета меня уже ничем не напугаешь.

— Вот и славно, — одобрил король. — Тогда одевайтесь. Исли — так зовут служанку — поможет вам. А после мы сможем прогуляться к морю и где-нибудь поесть.

Переодевание даже с помощью Исли заняло больше времени, чем рассчитывала Тэсс. Солнце уже успело сесть и, выйдя из гостиницы, Валтор с Лотэссой окунулись в густые сиреневые сумерки, пропитанные запахами моря и незнакомых ночных цветов. Девушка уже изрядно проголодалась, но желание увидеть море вблизи оказалось сильнее голода. Когда они вышли на берег, покрытый очень мелким и светлым песком, вода казалась уже не голубой, а серебристой, словно поверхность зеркала. Тэсса скинула туфельку и опустила ступню в пену волн, лениво набегающих на берег. Вода оказалась теплой. Расставшись со второй туфелькой, она сделала несколько шагов, зайдя в море примерно по колено. Тонкая ткань брюк промокла и стала липнуть к ногам. Но девушке было все равно, она просто наслаждалась. К удивлению Тэссы, король не делал ей замечаний.

— Между прочим, — заметил он, — местные жители купаются, не снимая одежды. Насколько я понимаю, латирские ткани быстро сохнут и не коробятся от соленой воды.

— Может, тогда мне стоит поплавать? — чуть лукаво поинтересовалась Тэсс.

— Не стоит. После наступления темноты море становится опасным. Море Туманов гораздо теплее Жемчужного, а значит, в нем полно всяких тварей, для которых ночь — время охоты.

— Жаль, — она вздохнула. — Днем у всех на глазах я бы не решилась залезть в море.

После слов короля о подводных тварях девушке уже не так хотелось оставаться в воде, и она вышла на берег. Натягивать туфли на мокрые, облепленные песком ноги оказалось тем еще удовольствием. Обулась Тэсса с трудом, не удержавшись от парочки ругательств, чрезвычайно позабавивших его величество.

Тем временем ночь окончательно спустилась на мир, вытеснив восхитительные короткие сумерки. Звезды, загорающиеся на черно-лиловом полотне неба, яркостью превосходили те, что доводилось видеть в Эларе. Разве что в горах, где стоял Храм Маритэ, ночные светила были крупнее и ярче. Зато здесь звезд было явно больше. Словно с каждой минутой в небесах зажигались все новые и новые огоньки.

Тэсса шла, задрав голову, то и дело спотыкаясь. Но глядеть под ноги, когда над тобой такая красота, казалось девушке непростительной глупостью. Внезапно она почувствовала, что король взял ее за руку.

— Если уж на вас напала блажь пересчитать все созвездия, энья Лотэсса, придется довериться тому, кто твердо стоит на земле, — насмешливо проговорил он.

Ну и пусть, безразлично подумала девушка. Вздумалось Дайрийцу вести ее за руку — его дело. Она не просила об этом. В конце концов, ей хочется смотреть на небо, при этом желания упасть, больно расшибиться и глупо выглядеть она отнюдь не испытывает.

Таким образом они дошли до какой-то таверны, где столы и скамьи размещались на открытой террасе с видом на море. Сейчас, правда, темная вода слилась с чернильным небом, и о близости моря говорил лишь неумолкаемый плеск волн, набегающих на берег.

Запахи еды показались Тэссе непривычными, но соблазнительными. Хотя, возможно, все дело в том, что она слишком проголодалась. Да и вообще за время путешествия стала куда менее притязательной.

Блюда местной кухни пришлись девушке по вкусу, особенно понравились мягкие, тающие во рту лепешки и охлажденное вино с фруктами и пряностями. Утолив первый голод, Лотэсса решила задать интересующий ее вопрос.

— Не знала, что вы говорите по-латирски, — как бы между делом заметила она.

— А теперь откуда знаете? — король вопросительно приподнял бровь.

— Слышала ваш разговор в коридоре со служанкой, — не видя смысла оправдываться, Тэсс сказала, как было.

— Ах да, я велел Исли подобрать вам одежду. Девушка, в отличие от хозяина гостиницы, не знает эларского.

— Зачем вы учили латирский язык? — продолжала допытываться Тэсса.

— Чтобы знать, — он пожал плечами. — Или это недостаточно веская причина? Хотя вы, должно быть, полагаете, что выучить чужой язык можно лишь с одной целью — захватить страну.

— Будь это так, мне следовало бы лелеять планы захвата Валэйна, — холодно ответила девушка.

— Как и любому уважающему себя аристократу Элара, Дайрии или Сантэра, — Малтэйр усмехнулся. — На самом деле, латирский я учил из-за слабости моего батюшки к царице Армире. Я имею в виду, разумеется, слабость политического свойства. Отец восхищался Армирой и с удовольствием вел с ней дела — как политические, так и торговые. Латирэ — сильное государство, а потому его куда лучше иметь союзником, чем врагом. А к союзникам следует проявлять уважение, и знание языка — один из способов.

— Понятно, — Тэсса кивнула. — В вашей жизни каждый шаг подчинен политической и государственной выгоде? Вы умеете мыслить просто как… человек?

— По-прежнему считаете, что мне чужды проявления человечности? — Дайриец с интересом взглянул на собеседницу.

— Ну, не то чтобы совсем, — нехотя признала она. — Однако вы можете себе позволить быть человечным лишь тогда, когда это не идет вразрез с политическими интересами. К примеру, оказывая мне многочисленные благодеяния, вы блюдете свою выгоду — идеальный династический брак. Разве не так?

— Даже вы знаете, что в случае с вами мною движут не только политические интересы. Хотя знаете вы не все.

— Ах да, вы же хранитель, — голос девушки прозвучал насмешливо. — А чего я не знаю?

— Неважно, — Валтор, судя по всему, не собирался удовлетворять ее любопытство. — Мне жаль, что вы так и не научились видеть во мне человека. Я не хочу казаться лучше, чем есть, в ваших глазах. Просто я льстил себя надеждой, что рано или поздно вы увидите за выдуманным образом меня настоящего. Не то чтобы это было жизненно важно, но роль чудовища из старой легенды мне порядком наскучила.